Баечки о книгах

Я читаю сейчас одновременно две книги, так получилось случайно, обычно не. Просто я начала с телефона "Книгу прощания" Юрия Олеши (это Мишка мне посоветовал, как русский импрессионизм, и я послушно читаю), а потом на ярмарке купила бумажного "Авиатора" Евгения Водолазкина (давно уже хотела, очень люблю его "Лавра") и тоже не удержалась и открыла сразу читать.
И знаете, это великолепное сочетание. Совершенно одной ноты, похожие по настроению и энергии повествования, спокойные, описательные, ласковые. Олеша пишет дневник, он сам - главный герой, рассуждает о жизни, детстве, думает о государстве и обществе, о проблемах литературы. Важно, что он родился в 1899м и смотрит на все, как ровестник века. А важно это потому, что...
Герой "Авиатора" родился в 1900м! Когда я прочитала, я вздрогнула. Совершенно случайно взяла книгу воспоминаний, написанную человеком 1899го, и роман, где главный герой 1900го года. Дневники Олеши были опубликованы посмертно в 1960х годах, а Авиатор вышел в 2016, и он идеально современен. Герой Водолазкина, рожденный в 1899м вдруг приходит в себя в 1999м в больнице. Как это случилось, узнаете в книге.

В общем, я их обе читаю, и они даже немного смешиваются в голове, и звучат, как единая симфония. Олеша и Водолазкин, кто бы мог подумать. Чувство, что я смотрю художественный фильм про человека (Авиатор), и одновременно живу настоящей жизнью этого человека (Олеша). Что творится-то, ребята..

Долго-долго, который месяц читаю роман Марины и Сергея Дяченко "Пандем". Не потому, что очень большой, а просто растягиваю удовольствие. Проживаю его. Он очень учит любить жизнь. Вот, из серии: "успокойтесь уже и перестаньте все громить, в попытках сделать лучше, ВСЕ И ТАК ХОРОШО, ПРАВДА". Не хочу рассказывать вам сюжет, потому что надеюсь, что вы и сами захотите прочитать. Очень он такой неподдельно настоящий, хотя и безмерно фатастический.

"Повседневная логика счастья" бесконечно мила. Не новинка, не бестселлер, не гениальное творение именитого классика. Это просто очень легкая книга про жизнь, которая оставляет приятные эмоции и радость.
Если вкратце, в маленьком-маленьком городе на острове старому спивающемуся сварливому вдовцу, владельцу книжного магазина, подбрасывают двухлетнего ребенка, девочку Майю. Проведя с ней пару дней в ожидании работников социальной опеки, он решает ее удочерить - и потом начинается сплошное умиление, красота и счастье.

Дочитала "Женщину в песках" Кабо Абэ. Все совпало совершенно магическим образом, откликнулось с моими размышлениями и мыслями, прозвенело каждым словом во времени и судьбе. Бесконечная новостная лента на экране офисного компьютера, на которой появляются каждую секунду новые и новые события, которые нужно обрабатывать, бессмысленно и однообразно - как песок у Кабо Абэ, ветер метет его без остановки, разгребай или не разгребай.
Страшно оказаться в заключении в доме, засыпанном песком. Если перестанешь работать, не получишь воды, да и жить тогда тебе останется день-два. Бунтуй, не бунтуй. Но что будет, если получится сбежать? Окажешься в городе, обнимешь светофор, пройдешь по улице и будешь точно так же отгребать песок обыденной жизни. Тогда зачем это все?

Дочитала "Убить Бобрыкина" Александры Николаенко. Сложно. Это такой пост-пост-текст, где в основе "Мелкий бес" Сологуба и "В поисках утраченного времени" Пруста. Да еще и с надстройками из "Лета господня" Шмелева, Пастернака, Цветаевой и "Преступления и наказания" и "Черного человека" Есенина и Эдгара По и еще, наверное, кучи всего, что я не считала.
По языковым находкам роман, конечно, удивительный:
"Он закрылся на дверь", "лежал, сложив руки покоем", "придворный кот Степан". Языковая игра - высший пилотаж, не говоря уж о том, что это все написано прозой, приближенной к стиху, как роман Белого "Петербург". Вот фрагмент:

"В обед, наевшись каши гречной с ситным, Шишин в комнату свою побрел, на дверь закрылся и ноги протянув, с тоской смертельной слушал в полудреме, как прибирает со стола тарелки мать, гремит, ворчит, бубнит, звенит посудой в шкафе веником метет...
"Метет, метет.." - подумал он.
"Мело, мело, мело.. - сказала Таня. - Слетались хлопья на стекло, к оконной раме.. Метель лепила на стекле - красиво, да? - кружки и стрелы. Свеча горела на столе, свеча горела.." Она сказала: "Пастернак". И Шишин вспомнил, что пастернак тушила мать в чугуне, с фасолью. Он пастернака не любил, фасоль и брюкву, и даже если посыпают верх моченой клюквой.
- Я пастернака не люблю... - ответил Шишин и руку прислонил к стеклу, где Таня дышит."

Но с другой стороны, роман исключительно снобский и интеллектуальный. Папе я почитать не смогу дать, хотя мне и понравилось.
Но папа вон, Данте взялся читать, куда уж нам с современной прозой.

Деревня в горах, в которой живут одни старики. Есть тетка Анатолия. К ней посватался один вдовец, она согласилась, больше в деревне никого нет. Бьет ее, насилует, она терпит и молчит. Потом он отрубает ей косы, рубит топором мебель, дом и исчезает навсегда. Проходит еще 30 лет. Она собирается умирать. Ложится, и тут к ней приходит свататься еще один вдовец. Она говорит - а вот и хер. И падает в обморок. При этом у нее то ли рак, то ли еще чего. Мужик говорит, оп-па, и остается за ней ухаживать. Обоим по 60 примерно. Так он за ней ухаживает, что она в него влюбляется. Начинается супер просто любовь офигенная. И тут он спрашивает, а можно я тебя обниму? Она в таком шоке, что ее спросили раз в жизни. Начинают заниматься любовью целыми днями, забрасывают хозяйство, все летит к чертям. И тут она хлоп, и еще раз в обморок. И вообще, начинает уже серьезно умирать. Истекать кровью изо всех мест, перестает есть, все в шоке. Везут ее в больницу - хлоп, а она беременна. Тут налетают журналисты, мол, столетняя бабка из гор зачала спасителя. Грядет новое пришествие. А что было дальше - можно почитать)

А вообще, я конечно, сильно все насочиняла. Там в книге еще интереснее все и насыщеннее.

Пацаны, стройки, разборки, тут Серого замочили, там мента в лифте пером зарезали, девки все одновременно залетели, мужиков их позабивали нунчаками, "он потянулся открыть форточку, а тот ему как по почкам - всадит", район на район, "а ты с какого комплекса", а он украл коньяк и нажрался, а она ему в рожу плюнула, и тут батек мне и говорит..

Это прям очень мужская книга. Мне сложно это описать, но она такая серьёзная, патриархальная, семейная, про ответственность мужчины за продолжение фамилии, про ответственность за сохранение дома, про войну. И при этом очень абсурдная и с лёгким привкусом магического реализма. Например, один из сыновей этого большого семейного гнезда - одиннадцать лет жил смотрителем в заброшенном парке развлечений где-то в Гаграх, и спал с женой и детьми в шатре, построенном вокруг сломанного колеса обозрения. И люльки колеса были им кроватями. Или, напрмер, жена одного из братьев, не сумев родить мужу обещанных трех сыновей - помешалась и довела своего единственного сына до растроения личности.
По каждой из историй, рассказанных в рамках этой одной книги - я бы писала отдельную книгу, так всё насыщенно и интересно.

Вот такую книжку проглотила за два дня. Очень хорошая книга, не могла оторваться. Про то, что происходило в Грузии, когда рушился Советский Союз. Ничего про политику, только про людей и животных. Про семьи, живущие в горячих точках и крестики на окнах при бомбёжках. И еще про то, как сходили с ума, уезжали, возвращались, любили и жили под автоматами. Очень хотелось выпить водки всё время, пока читала. Дочитала вчера - выпила и впервые за два дня вышла из дома.
На десять из десяти, такая книжка.

Волшебно. Очень трогательная семейная проза про деревню, детство, Америку, родителей и вообще про всё.
Я ревела три раза. В первый раз, когда она описывала их собаку, как они её купили и чем она болела. Я крепилась, как могла, но так всё было похоже на нашу с родителями собаку, что когда собаку похоронили - я пошла звонить маме и хлюпать носом.
Второй раз, когда она описывала, как сбегала из больницы в детстве. Я тут же вспомнила, как к своему первому парню сбегала каждую ночь из больнички, и на последнем троллейбусе ехала по морозному Липецку и бинты за мной развевались. А утром надо было на первый троллейбус сесть и успеть до утреннего обхода.
И третий раз на эпизоде, когда её бабушка рассказывала про то, как работала в детдоме, и как она на ночь детям, как сказку, рассказывала Евгения Онегина, и как они ждали, и как им нравилось. Но тут у меня отдельная любовь к книгам про детские дома. Я Республику Шкид в детстве перечитывала раз шесть, наверное. И рядом с домом у нас был детдом, и я им всем очень сочувствовала всегда и дружила с ними.
В общем, Ольга Дунаевская "Образок". Очень прям здорово и нежно.

Мое дорогое издательство Arsis, к которым я пришла осенью на книжной ярмарке, а теперь вот на ярмарке нон-фикшн за спасением (на нон-фикшн было страшно, дикая толпа людей, все рвут друг у други книги, за толпой ничего не посмотреть толком и не повыбирать). К стэнду Arsis всегда подхожу с удовольствием и предвкушением. Они крутыши)
"Мэбэт" - это хороший интересный роман про тайгу. Про то, как жил-был один любимец богов в тайге, который ловил стрелы на лету и не знал людских законов. Но за все придется платить, и за право быть избранным богами - тоже.
В общем, я прочитала за день. Не плакала, но когда там похищенная невеста стала воевать против своего бывшего племени, губы у меня дрожали. В общем, такой современный "Последний из Магикан", мне понравилось.

Дочитала сквозь сменяющиеся года очень очень серьезную книжку. Про войну в Таджикистане, горящих в огне женщин, власть и политику. Узнала много красивых горных легенд.
Попутно, вдохновившись книгой, листала википедию и словари о суфийском трактате Накшбанди. Там есть пара очень красивых аксиом. Например, "Вукуфи калби" - неподвижность сердца. Среди всех соблазнов и разнообразия мира, сердце и чувство должно быть сосредоточено на одном. Конечно, на Боге, но пытаюсь вынести это в жизнь и чуть-чуть облегчить. Скажем, что просто - на одном. Хватит метаться и суетиться, нужно делать свое дело, я так это понимаю. И еще - нужно слушать себя.
Есть еще "Вукуфи замони" - остановка времени, неподвижность его. Дорожить временем, вот что.
"Назар дар кадам" - смотри на свои шаги и "хуш дар дам" - следи за своим дыханием.
Я, конечно, сильно тронута этим всем. Очень красиво. А книга - вот, называется "Заххок". Автор - Владимир Медведев. Читать будет тяжело, я сразу предупреждаю. Но я дочитала и не пожалела, конечно.