Сулажин

— А еще я всегда, с детства, делала всё очень быстро. Решала задачки, делала уроки, сходилась и расходилась с людьми, загоралась чем-нибудь и остывала. Мама говорила: «Куда ты всё торопишься? Будто боишься не поспеть». А я, оказывается, именно этого и боялась. Правильно боялась. Где-то я читала, что торопыги живут меньше — якобы из-за повышенной нервной возбудимости и дерганого ритма жизни. Но всё наоборот: человек, обреченный на короткую жизнь, подсознательно это чувствует. Потому и торопится взять от жизни как можно больше...

Мысли с коротким дыханием

Теперь мне хорошо. Только мысли, как обычно, короткие. Короткие и немножко путаются. «Мысли с коротким дыханием». Это Лев Львович так говорит. Он

Есть люди-рабы и люди-самураи. Каждый сам выбирает, к какому сословию принадлежит. Раб копошится во мраке, уткнувшись носом в землю — всё выискивает съедобные корешки. Самурай смотрит в небо и смакует каждую секунду своего существования, зная, что она может оказаться последней

Ты должна прожить их так, как жил настоящий самурай. Каждое утро, просыпаясь, он должен был говорить себе: «Сегодня я умру», и эта мысль побуждала его относиться к каждому мгновению как к драгоценности, не размениваться на пустяки

Только у меня в квартире срач, — предупредил я. — Мягко говоря.

Лана коротко рассмеялась.

— А у меня в душе. Мягко говоря.

— Только у меня в квартире срач, — предупредил я. — Мягко говоря.
Лана коротко рассмеялась.
— А у меня в душе. Мягко говоря

В какой-то книжке я читал, что любопытство — один из самых живучих человеческих инстинктов. Сильнее только голод. И страх

Но должен быть выбор. А у осужденного на смерть никакого выбора нет.

Есть такой синдром, называется «Страх храбреца». В определенной специфической ситуации бывает, что люди слабохарактерные, даже робкие встречают смерть довольно спокойно, с достоинством, а прославленные смельчаки совершенно теряют лицо