Чайка Джонатан Ливингстон

говорил он о вещах простых и само собой разумеющихся: каждая птица имеет право летать, свобода есть сущность каждого, и потому все, что ее ограничивает, должно быть отметено прочь — будь то традиция, суеверие или любое другое ограничение в какой угодно форме.

волен быть самим собой, ты свободен осознать свою истинную сущность и быть ею, здесь и сейчас, и ничто не в силах тебе воспрепятствовать. Таков Закон Великой Чайки, и это единственный объективно существующий Закон.

Голос Закона запрещал: и думать не смейте о возвращении. Джонатан сказал: возвращайтесь, не задумываясь.

новая идея — летать ради радости полета...

он — не кости, плоть и перья, но сама идея свободы и полета, которая совершенна по сути своей и потому не может быть ограничена ничем.

чем глубже Джонатан постигал уроки доброты, чем яснее видел природу любви,

невидимого универсального принципа, лежащего в основе всей жизни, — принципа совершенства.

— ПОЛУЧИЛОСЬ!!!

— Естественно, получилось, Джон, — подтвердил Чианг. — И всегда получается, если знаешь, что делаешь. Теперь — по поводу контроля...

Чтобы со скоростью мысли переместиться в любое выбранное тобою место, тебе для начала необходимо осознать, что ты уже прилетел туда, куда стремишься.

Получается, нет такого места — Небеса?

— Ты прав, Джонатан: такого места действительно нет. Ибо Небеса — не место и не время, но лишь