Чудеса и фантазии: рассказы, повести

Согласно всем сказкам, коих и мне известно немало, помогать другим тварям всегда выгодно.

У нее онемели или оборвались нервные окончания, кото­рыми она прежде нащупывала контуры чужих чувств.

— Когда природа у нас еще не стала «окружающей средой», — сказал Орхан, — когда телевизоры были еще далеко не у всех, люди весенним вечерком выходили на улицу, чтобы прогуляться вдоль берега Босфора

Вот урок, который тебе надо усвоить сейчас, пока есть здоровье: разделение пролегает не между тем, кто служит и кому служат, не между праздными и теми, кто трудится, а между теми, кому интересен мир во всем многообразии его форм и сил, и теми, кто просто существует, суетясь и зевая от скуки.

Может, я натолкнулась на общую беллетристическую закономерность: в скучных компаниях самое интересное — предательство.

Такое одеяние Джеймс в прежние годы назвал бы вульгарным, но он обращал внимание на современных дам и знал, что теперь у всех наряды, в его допотопном понимании, вульгарные, однако же все рассчитывают, что к ним будут относиться как к порядочным.

они были счастливы в браке и синхронны в движениях глаз — по большей части

В Англии вокруг некоторых холмов хорошо заметны спиралевидные вдавлины; издавна считается, что их оставили древние драконы, обнимавшие холмы своей хваткой.

— Знаете, что помогает? Любопытство. Нужно чем-то заинтересоваться. Вы мне сейчас ответите, что безразличие и любопытство — противоположные вещи. Но это не совсем так. И то и другое — чувства непривередливые. Вы можете сидеть тут со стеклянными глазами, смотреть, как все мимо вас проходит — как вы там говорили? — заливные яйца, фонтаны с крокодилами, городские камни. А можете смотреть с любопытством, можете жить. Я вот пытаюсь узнать этот город. Это не так просто. Я изучаю его камни. Вы в чем-то правы — безразлично, что изучать. Верней, это вопрос случая, который имеет жутковатую манеру притворяться судьбой. Но нужно быть любопытной, нужно чем-то интересоваться. Это в человеческой природе.

ей вообще очень нравилось стекло, ее привлекала парадоксальность его природы — оно было прозрачное, как вода, тяжелое, как камень, невидимое, как воздух, и плотное, как земля. И создавалось оно силой человеческого дыхания над горном, полным огня