Без судьбы

Чудова книга про вміння бути людиною у важкі часи та знаходити радості навіть тоді коли тебе оточує пекло

Последний год войны

В общем, мы с кертесом не оказались на одной волне. Очень спокойно, даже холодно прочиталось. Считай, не прониклась совсем. Наверное, не мой автор. Бывает. Но он честен, насколько оно вообще возможно, этого не отнимешь.

Сразу отметила, что вот был бабий яр, варшавское гетто, и была венгрия, где евреи, конечно, носили желтые звезды и были поражены в гражданских правах. Но тем не менее целыми скопищами жили-себе и жили, и никто не торопился отправлять их в горящую печь или газовую камеру. То есть налицо наличие некоего блата даже в такой ужасной ситуации.
И отправляли их по большей части в трудовые лагеря по разнарядкам. Оказывается, была разница между лагерем смерти и трудовым, в котором оставался хоть какой-то шанс на выживание.

Правда к концу войны все стало более грустно, то есть понадобилось больше рабочей массы. Поэтому местная еврейская элита пошакалила на германию и помогла массово послать своих неблатных соотечественников в места не столь отдаленные. Так еврейский мальчик и попал в мясорубку.
Где по прибытию во время осмотра один из капо настоятельно посоветовал сказать, что ему и его товарищам по несчастью уже исполнилось шестнадцать годков. Ибо немцы отправляли на уничтожение, тех, кто младше. Мол, какие работники из детей.

И во время всего повествования вырисовывалась очень неоднозначная картина. Агрессоры и предатели могли проявить доброту и человечность. Свои же вовсю предавали ради куска хлеба и выживания. И не было никакого великого героизма в общей массе. Такое происходило, скорее, как исключение. Потому что умирающие от голода люди думали только о еде. И это нормально. Подобная ситуация - полный слом человека во всех смыслах.

Кстати, ежели заключенный заболевал, то его далеко не сразу отправляли в расход. Наш герой попал в больничку, где медперсонал сознательно придерживал его, несмотря на нелюбовь к венграм - союзникам фашистов. И неважно, что он - еврей. Из венгрии, значит, бойкот.
Я, конечно, сначала изумилась тому, что заключенных хоть паршиво, но лечили. А потом поняла, что это еще одно доказательство тотальной бесчеловечности фашизма. Наверное, такое могло случиться только в германии с их невероятной рациональностью. Прежде, чем отправить в окончательный расход - выжмем из из биоматериала всю пользу до последней капли.

Кертес ушел в рационализацию, эмоциональную отстраненность, чтобы хоть как-то преодолеть свою боль и травму. Очень показателен его финальный монолог перед старичками-соседями, так и прожившими в своей квартирке в будапеште до конца войны, в котором он чуть ли не находит оправдание своим мучителям.
И умом я понимаю его. Но душевно не принимаю. Не оказались мы на одной волне, сердцу ведь не прикажешь. Впрочем, впечатляет честность без каких-либо прикрас в описании этого страшного года из жизни обычного еврейского мальчика.