Заклятые супруги. Золотая мгла

Сама себе дура. Не простая, а выдающаяся, почетная. Если где-то заседает совет идиоток, то я на нем Главная Дурила.

Я бросила на него быстрый взгляд: сидит рядом, смотрит умилительно, и только глаза сияют в темноте. Котище! Как есть котище! Наглый, довольный, уверенный в том, что сложит лапки посимпатичнее – и миска со сметаной ему все равно перепадет.
– Не подлизывайся.

– Мэри, останьтесь.
– Мэри, брысь

Мог бы заикаться начать ради приличия. Непробиваемый

– Вы уже не так молоды, как… Лавиния.
В переводе на искренний: девица на выданье не первой свежести.
– Возможно, этот брак откроет вам новые горизонты.
Перевожу: ваш последний шанс устроить свою судьбу и перестать мозолить мне глаза

Умение быть человеком – единственный по-настоящему ценный навык

– Мужчина всегда сильнее, – впервые за наш разговор я уловила тонкий оттенок горечи, – но только женщине решать, кем он станет – защитником или зверем.

Низкий шелест его голоса завораживает. В голове пустота, только сердце колотится о ребра.
– Надеюсь, ваш первый танец еще свободен?
Они все свободны для вас. Я вся свободна для вас. Сколько раз я представляла это мгновение? Не счесть. Тугой комок в груди тает, дышится легко: оказывается, дарить Альберту улыбки совсем не сложно. Во мне нет изящества Луизы или хрупкости Лавинии, зато есть искреннее желание покорить этого потрясающего человека.

отчаянно пыталась рассмотреть в темной массе хоть какие-нибудь знаки судьбы, но это были просто комки сгоревшей ткани. Интересно, что означает куча вонючей грязи? Жизнь в забвении? Я на всякий случай покрутила миску. Тщетно! Здесь были только мы с луной: никаких кошек, крестов и колец. Ну а чего, собственно говоря, ожидать от дурацкой гадалки?

– Как догорит платок, узнаю, кто моя судьба, – и подожгла его.
Пламя свечи лениво лизнуло ткань, завоняло паленой шерстью, и платок начал медленно тлеть. Слишком медленно, наверное, из-за перебора с кровью. То есть с вином. У меня даже пальцы от усердия занемели. Шелк отказывался обращаться в прах, отчаянно цеплялся за жизнь, но все-таки зашелся, и я бросила его в миску.