Ариадна

Пасифая. Семела. Медуза. За обиды, похоть и алчность заносчивых мужчин мы платили собственной болью, ослеплявшей подобно блестящему, заново наточенному клинку.

Когда Дионис улыбался, все как будто опять становилось на свои места.

Если двинусь, все сделается явью. Мой следующий шаг станет шагом в будущее, которое вдруг сбилось с курса и бешено несется неведомо куда, а вернуть себе руль я уже не могу.

Сын начал ходить, и я радовалась каждому шагу, отдалявшему его от меня.

Боги не знают любви, потому что не ведают конца своим наслаждениям

Не нарушают боги волю мойр. Пока они прядут нить судьбы, всякий смертный живет, а как обрежут – умирает. Мой прекрасный Ампел ушел, повинуясь законам, управляющим всеми людьми, и я, конечно, оплакивал его, но не мог весь мир перевернуть вверх дном даже ради спасения возлюбленного. Мог только в минуту гибели вырвать из его груди светлую, сияющую душу и спасти ее от холодной вечности в царстве мертвых. Вместо этого я поместил своего Ампела среди звезд, чтобы красота его озаряла ночное небо и все люди дивились бы.

Я помогла Тесею выйти из Лабиринта, спасла четырнадцать афинян и обрекла на смерть собственного брата, а взамен мне отпущена какая-нибудь неделя жизни в изгнании, в плену необитаемого острова.

Не скажу, что решение это легко далось, но другого я принять не могла. Мир полыхал, а Тесей в нем был прохладной заводью, зеленой, тенистой

Астерий, хотела я поправить. Но сестра назвала его верно – не был он сияющей звездой

А я понимал, что таков долг царя – подпирать небо, дабы оно не раздавило подданных, даже если прогнулась спина, даже если мускулы вопят о пощаде.