Пандемониум. Орден Огненного Дракона

Неподалеку от них оказались Женя Степанова и Луиза Соловьева, взволнованные и растрепанные, покрытые странными пятнами. Женя держала в руке тонкий меч, а Луиза была безоружной, но когда к ним бросился крупный злыдень, Соловьева разинула рот и издала пронзительный вопль, переходящий в ультразвук. У злыдня с хлопком разлетелась голова, а туловище рухнуло на тротуар. Тут Тимофей понял, что не такая уж она и безоружная.

– Всегда хотела спросить… – робко произнесла вдруг Луиза Соловьева, которая пожирала Никиту глазами.

– О чем? – покосился в ее сторону Легостаев.

– Вы, мальчики, когда в кисок превращаетесь, тоже себя вылизываете?

Никита споткнулся, ушиб пальцы на правой ноге и приглушенно выругался.

– Ну… как настоящие кошки! – тут же спохватилась Луиза. – Они ведь все так делают.

– И зачем ты спросила, балда?! – напустилась на нее Женя Степанова. – Совсем, что ли, ку-ку?

– Так ведь интересно! – пожала плечами Соловьева.

– С моим-то богатым воображением… Я теперь не усну! – возмутилась Степанова.

– Я тоже, – хмыкнул Никита.

Увидев мокрых и дрожащих от холода девушек, от которых в буквальном смысле валил дым, Канто на миг остановился и крикнул:

– Эй, вы, недожаренные курицы, брысь отсюда!

Ломать и крушить умеют все. А вот восстанавливать – единицы!

Оксана пришла к выводу, что далеко не все загадки должны быть разгаданы, – иногда правда несет с собой слишком много проблем, в этом члены семьи Зверевых убеждались не раз. Поэтому для собственного спокойствия ответы на некоторые вопросы лучше не знать.

никогда не знаешь, какие связи могут пригодиться в этой жизни

Как известно, на каждое страшилище рано или поздно найдется свое пугало

Не совершай ошибок его прежних владельцев. Как говорится, если человек в течение дня услышит одно доброе слово, увидит один добрый поступок и сделает одно доброе дело, он проживет этот день не напрасно.

Стас ничего не подозревал о происходящем. Оружие в руках убийцы!

– О! Так он все еще помнит обо мне? – язвительно усмехнулась Милана. – Это приятно. Видимо, он не такой бесчувственный чурбан, каким я его считала