Голос моей души

в том-то и заключается особенность истинных дворян, что они могут позволить себе нарушить этикет, когда действительно считают это нужным, заставляя этикет служить себе и не становясь при этом слугами этикета.

Эрта, мужчина должен быть в состоянии оплатить своей женщине такую ерунду, как ужин или купленная в лавке безделушка. И совершенно не важно, что эта женщина – не невеста и не любовь всей его жизни, – добавил он, предупреждая мое возражение.

Знаешь, мужчин регулярно обвиняют в неверности, непостоянстве и нежелании скреплять отношения узами брака. И редко задумываются о причине.

– Ну-ка, ну-ка!

От интереса я подлетела поближе.

– А причина заключается банальнейшим образом в том, – продолжал Андре, проигнорировав иронию в моем голосе, – что найти партнершу для постели легко. Но чрезвычайно трудно встретить женщину, которая умела бы тебя понимать.

Король сынов собрал у трона
(Должно быть, был навеселе):
«Чтоб вам супруг найти законных,
Пусть каждый пустит по стреле.

Стрела в селенье приземлится,
И вы отправитесь за ней.
Вот там и встретите девицу,
Невестку мне на склоне дней».

Один промахивался редко,
И, надоумленный отцом,
Послал стрелу из лука метко…
И стал немедленно вдовцом.

Стрела второго мчала птицей,
Пока, на радость детворе,
Ей не случилось приземлиться
В одном купеческом дворе.

Добрался юноша до места…
Похолодело все внутри:
Там лишь одна жила невеста,
Ей было восемьдесят три.

Другие стрелы полетели,
Как государь того хотел.
Насилу юноши успели
Их повыдергивать из тел.

Сыграли свадьбы, но без блеска.
Мой зритель, нервы береги!
Все королевские невестки –
Кто без руки, кто без ноги.

Чтоб с вами вышло все иначе
И сокрушаться не пришлось,
Не полагайтесь на удачу,
А уж тем паче – на авось.

И не бегите к папе-маме.
Чтоб не случилася беда,
Решайте, дети, только сами,
На ком жениться и когда![1]

Право слово, мне что, больше всех надо?

– Забывать не нужно, – мягко произнесла я. – Воспоминания впитываются в нашу душу, становясь неотъемлемой ее частью. Никто никогда не спросит, нравится нам это или нет. Но, утратив их, невозможно чувствовать себя полноценным. Какими бы тяжелыми они ни были. Уж можешь мне поверить.

– Сказать по правде, мы хотели бы попросить вас о помощи, – призналась я. – Однако есть причины полагать, что дело, ради которого мы сюда пришли, окажется и в ваших интересах. Более того, это может оказаться началом весьма плодотворного сотрудничества. Думаю, что в не слишком далекой перспективе оно станет взаимовыгодным.

Судя по набросанному тобой психологическому портрету, говорить с этой идеальной женой будет не о чем, кроме разве что домашнего хозяйства, в постели она будет бревном, да и внешне будет страшная как смерть, поскольку не станет тратить денег на свою привлекательность.

– Мешаешь? – удивился Андре, усаживаясь рядом со мной на край кровати. – У тебя навязчивая идея.

лась вторгаться в чужую жизнь в попытках раскрыть людям глаза. Что мы, в сущности, знаем о том, что происходит у другого человека внутри? Действительно ли он не замечает очевидного? Или отлично видит все то же самое, что и мы, и действует определенным образом в силу совершенно осознанного выбора? И соответственно нужны ли ему наши «откровения»?