Хаски и его Учитель Белый Кот, ТОМ III

Бля, меня сейчас стошнит.

«Поверь, я сделаю все возможное, чтобы вновь увидеть тебя.

Я буду ждать тебя в другом мире»

«Постепенно все больше отдаляясь.

Возвращайся домой. Ваньнин.

Ты должен верить мне.

Со мной ничего не случится. Я всегда буду рядом с тобой.

Вечно».

Потрясенный до глубины души, Тасянь-Цзюнь вздрогнул и резко повернул голову:

— Почему ты…

Чу Ваньнин улыбнулся, и из-под длинных ресниц на него мягко взглянули черные как ночь глаза феникса.

— Я же говорил.

— …

— В Аду слишком холодно, я последую за тобой в могилу.

Учитель, не волнуйся, это я.

Я все еще существую.

Был и всегда буду.

Поэтому… возвращайся. Не оставайся здесь.

Поверь, со мной все будет хорошо. Я сделаю все возможное, чтобы вновь увидеть тебя и быть рядом с тобой.

Я буду ждать тебя в другом мире».

Мо Жань… Мо Жань! Что ты делаешь?! Негодяй! Что ты задумал?!

Ты правда так сильно ненавидишь меня? Ты не желаешь со мной расставаться только из-за умершего у тебя на руках образцового наставника Мо?

После этих предательских слов его глаза увлажнились и покраснели от унижения.

Если бы мир не перевернулся и не оказался на грани полного уничтожения, он, вероятно, никогда бы не стал так смиренно просить дать ответ на этот вопрос. От невыносимого стыда император непроизвольно сжал пальцы в кулак… и только тогда заметил, что кончики пальцев его левой руки тоже начали рассыпаться, превращаясь в пепел…

Молчание затягивалось. Не дождавшись ответа Чу Ваньнина, его пылающее сердце начало постепенно остывать.

Казалось, тот пульсирующий орган в его груди был раздавлен и теперь от него остались лишь грязь и зола.

— Забудь, — Тасянь-Цзюнь отвернулся. — Этот достопочтенный знает ответ, не имеет значения, в любом случае этот достопочтенный тоже…

Прежде чем он успел договорить, теплые руки крепко обхватили его щеки.

Чу Ваньнин смотрел на его изуродованное шрамами некогда красивое лицо, но в глазах его было больше искренности и душевной теплоты, чем когда-либо прежде.

— Ты совсем дурак или как?

— …

— Из-за тебя, — Чу Ваньнин крепко обнял его

Тасянь-Цзюнь внезапно ударил по земле ладонью, и в тот же миг все увидели, как от его руки фонтаном брызнул ослепительный свет, мгновенно заполнивший все пространство перед защитным магическим барьером. Скрипнув зубами, он процедил:

— Кто, блять, там снова прячется? После того как закончится этот ебаный цирк, этот достопочтенный найдет каждого, чтобы лично размозжить им головы!

— … — испуганные люди в толпе обменялись растерянными взглядами.

— Живо вылезли!

Прости меня, — в конце концов сказал Чу Ваньнин.

«За что простить?»

Зрачки Сюэ Мэна сузились от ужаса. Казалось, ему в темечко вонзилось сверло и в образовавшуюся дыру кто-то насыпал снег и ледяную крошку прямо в его мозг.

«За что простить?! Простить его за отношения с Мо Жанем? Простить за то, что обманывал его? Или за то, что…»

Горло сжалось, и он тяжело сглотнул слюну.

«Или все-таки за то, что…»

— Не надо! Не уходите! — Сюэ Мэн окончательно сломался и, встав на колени посреди заснеженного поля, зарыдал в голос. — Не уходите! Почему вы все так делаете… Почему все хотят оставить меня… почему я остался один!

Слезы непрерывно текли по его измазанному кровью лицу, оставляя за собой белые дорожки.

Казалось, что эти душераздирающие рыдания с кровью вырываются из глотки человека, нутро которого разорвано, растерзано и разбито на мелкие кусочки.

— Не бросайте меня... вернитесь! Вы все, вернитесь назад!

Стоя на коленях, он выл как зверь. Хлопья снега беззвучно падали ему на плечи, и со стороны казалось, что этот человек был раздавлен и стерт в пыль крутящимися в небе снежинками.

Ему больше не подняться.

— Пожалуйста… вернитесь…

«Что у меня еще осталось?

Отец. Мать. Старший брат. Друг.

Даже Лунчэн разбит вдребезги.

Вернитесь.

Не забирай с собой мою последнюю опору.

Учитель… умоляю…»

Но Сюэ Мэн не знал, что Чу Ваньнин уже мертв.

Из-за своей невероятной силы он был насильно возведен на алтарь для поклонения и вынужденно нес на своих плечах тяжелый груз ответственности, не имея возможности даже на мгновенную передышку.

Он видел, как любимый человек последний раз закрыл глаза в его объятьях.

Он своими руками пытался расчленить тело своего возлюбленного.

Он был вынужден обнажить меч против своего покойного мужа.

Даже одного из этих событий было бы достаточно, чтобы полностью опустошить сердце, а ему пришлось пережить их все. Для него больше не было пути назад.

«Я отдал все силы, чтобы все вы жили.

Поэтому теперь вы ведь можете позволить мне раз в жизни побыть эгоистом и умереть вместе с ним».

Прости… — горестно прохрипел Чу Ваньнин, — …прости меня…

«Твои шрамы также глубоки, как моя боль.

Твоя мертвая кровь в итоге пала на меня и терзает мое тело».

Сгорбившись и сжавшись, он встал на колени перед Мо Жанем. Собрав почти все мужество, что у него осталось в этой жизни, Чу Ваньнин поднял голову, но стоило ему вновь увидеть тело, что он сам подверг линчеванию, и он захлебнулся рыданиями:

— Да, я виноват перед тобой…