По ту сторону одиночества

Люди, которые не соответствуют норме, создают свободное пространство, и не только вокруг себя, но и вокруг тех, кто соприкасается с ними.

Люди, которые слывут умственно отсталыми, сумасшедшими или очень дурными, имеют нечто общее друг с другом – не то, что их поведение отклоняется от определенных норм, но скорее то, что оно последовательно и правдиво. В отличие от большинства из нас, эти люди либо выше любой формы притворства, либо неспособны к нему.

один из главных признаков таких деревень: они порождают коллективную жизнь, которая не укладывается в категории, удобные государству и статистикам. В духе Фуко [1977] их можно считать маленькими островами сопротивления господствующему в государстве стремлению разносить людей по определенным категориям.

Всякие же классификации быстро становятся маленькими тюрьмами, у них четко обозначенные, жесткие границы, и тот, кто занимается этим, ни к кому не относится справедливо. Чем лучше мы кого-то узнаем, тем менее полезны и более опасны подобные классификации. Ярлыки прилипают. И тот, кому его приклеили, возможно, примет отведенную ему роль. И станет тем, кем его назвали.

Они отличны от нас, может быть, не могут читать, говорить или зарабатывать на жизнь. Альтернативой жизни в деревенском сообществе для них часто является медицинское учреждение или жизнь в крайней изоляции – причем пожизненно.

Никто не может пройти по жизни полностью нетронутым.

«Молись, чтоб долгим оказался

Константинаса Кавафиса, который в своем стихотворении «Итака» так описывает плавание на остров

«университет», но более точным названием было бы «ресторан самообслуживания для различных областей знания».

Очевидно, что корни деревенских сообществ – в циклическом времени.