Излучения (февраль 1941 — апрель 1945)

Три благих решения. Первое: «жить умеренно», ибо почти все трудности в моей жизни основывались на прегрешениях против чувства меры.
Второе: «всегда видеть несчастных». Человек от рождения склонен не воспринимать истинное несчастье, более того, он отводит от него глаза. Сочувствие всегда плетется в хвосте.
И наконец: я хочу прогнать от себя всякую мысль о собственном спасении в том круговороте катастроф, которые возможны. Гораздо важнее вести себя достойно. Мы стараемся утвердиться лишь на поверхностных точках скрытого от нас целого, и, быть может, уловки, которые мы при этом измышляем, как раз и ведут нас к гибели.

Вселенная — наша зеркальная оправа, и прежде мы должны осветиться, чтобы прояснился горизонт.

Матфей 6, 23. Потрясающие слова: «Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?»

На рю Руаяль я первый раз в жизни увидел желтую звезду, ее носили проходившие мимо три девушки, держащиеся за руки. Эти знаки раздали вчера; днем я встречал эту звезду все чаще. Такая дата врезается в историю отдельного человека. Это зрелище не может остаться без последствий — я стыжусь своего мундира.

К автоматизму ведет порок, ставший привычкой, — ужасный, как у старых проституток, превратившихся в машину похоти. Тем же веет от старых скряг. Их сердце привязано к материальному и живет, облачившись в металл. Иногда повороту к этому предшествует особое решение; человек отказывается от блага. В основе всеобщего обращения к автоматизму, грозящему нам, лежит, очевидно, какой-то общий порок; определить его — задача теологов, этого порока лишенных.

В качестве самого верного политического поведения она упомянула: «Не бояться!» Однажды вечером в тропиках она увидела бабочку, опустившуюся рядом со светом садовой лампы на спину геккона. Пусть это и будет символом высшей отваги.

Цель жизни — обрести идею о том, что есть жизнь. Идея эта ничего не меняет в абсолюте, возвещаемом священником, но она помогает совершить этот переход.

Шармиль. Что я в ней ценю: чувство свободы, запечатленное на ее челе. Среди людей есть такая их часть — соль земли, не дающая истории совершенно увязнуть в тупом повиновении. Это дано лишь некоторым — чувствовать свободу инстинктов, даже если они рождены в мире полицейских и заключенных. Еще бывают такие орлиного племени люди, узнаваемые даже и за решеткой тюрьмы.

В разговорах друг с другом мужчины должны быть подобны неуязвимым богам. Фехтование идеями подобно сражению духовными мечами, поражающими цель без боли и усилия; и наслаждение тем чище, чем острее вы задеты. В подобных духовных упражнениях учатся не бояться ран.

О том, кто спрашивает неотступно. К одному старому отшельнику пришел однажды юноша и спросил, по какому правилу следует жить. Отшельник ответил:
— Желай достижимого.
Юноша поблагодарил и спросил, не будет ли нескромным попросить еще о напутствии на дорогу. На это отшельник присовокупил к первому совету еще один:
— Желай недостижимого.