Жестокий век. Книга 2. Гонители

Соль — гуджир, выступающая в низинах, делает землю бесплодной, ненависть — степь безлюдной.

Вина, оставленная без внимания, родит две. Снисходительность к поступку рождает преступление.

Не умеющему понять своих ошибок — ходить босиком, не желающему — умываться слезами.

Жестокость всегда оборачивается против того, от кого исходит. Что дашь людям, то от них и получишь.

Чиледу.
— Он хочет сидеть в лесочке, как мы сейчас сидим, и выжидать, когда враги сплетутся рогами. Я тебе уже говорил: не люблю, когда так получается. Но еще меньше мне хочется быть одним из этих изюбров.
Понимаешь?

Не знаю.
— Не ломай себе голову. Не получится. Мой отец завещал мне лучше, чем стада, оберегать мир. Это я и делаю. Тайр-Усун и Тохто-беки, которых ты так ненавидишь, много раз пытались втянуть меня в драку. Не получилось. Он сел, кривым сучком поправил головни. — У нас есть леса, полные дичи, долины для выпаса скота. Нам нечего искать в чужих нутугах. И мне непонятно, чего ищут степные народы?
— Они тоже хотят мира и покоя.
— И твой хан Тэмуджин?
— И он… — неуверенно подтвердил

слаб человек, тешит себя тем, что могло быть.

Если бы жизнь человека слагалась по его замыслам! Она как колченогая лошадь: в любое время, на самом ровном месте может споткнуться и вывалить тебя из седла.

Все равно ей не понять, что люди из прошлого — само прошлое, а оно на склоне лет нередко бывает дороже настоящего.

Но сказано: где много радуются, там открывают ворота горю.