Симулякр ли я дрожащий или право имею

У Жака Деррида также есть длинный набор через дефис написанных негативных эпитетов, - "онто-тео-телео-фалло-фоно-логоцентризм". Эта постмодернистская парадигма дешифровки, разоблачения содержит в себе отголосок модернистской попытки спасения мира.

Николай Федоров нужен нам не просто как философ (хотя его не многие и за философа-то признавали, говорили - библиотекарь, каковым он и проработал четверть века)

"Федоров был незаконный сын важного барина князя Гагарина, родившийся от связи его с простой женщиной. Самодуром дедом он был насильственно оторван от матери и удален от всего родного. Задачей жизни Федорова стало исследование причин розни людей, их небратского состояния и изыскания путей к братскому, родственному воссоединению людей для общего дела"

Федор Гиренок трактует факт рождения философа гораздо жестче, как и следует современному автору: "в опыте философствования Федорова закодированы попытки ускользания от стыда рождения, преследовавшего его. Отказ от авторства - одна из таких попыток"32. Вселенская тоска воплотилась в идею патрофикации - воскрешения отцов и единения с братьями.

Нечто подобное мы наблюдаем и в случае Федорова - он изобрел модернизм если не раньше, то, по крайней мере, одновременно с горячо нелюбимым им Ницше.

Некоторые фикусы используют тактику эпифитов. Сначала они прорастают в среднем ярусе на каком-либо дереве и выпускают вниз корни. Опустившись на достаточно большое расстояние, эти отростки укореняются. С этого момента фикус начинает интенсивный рост и лишает несущее растение света и питательных веществ, вследствие чего оно погибает. Так растение, которое не является паразитом, вместе с тем лишает жизни опору, на которой оно выросло. Вспомним такое понятие, как Arbor Mundi - мировое дерево, символ традиционной культуры, символ иерархии и смысла. Уничтожение иерархии заметили Делез и Гваттари, которые ввели понятие "ризома". Грибница без начала и без конца, без основного ствола и второстепенных ветвей - вот что является символом постмодернистской культуры. Заметим, что деревья и грибы прекрасно сосуществуют, образуя экологический симбиоз. Но вот появились эпифиты, которые покрыли Arbor Mundi сплошным слоем, его больше нет, оно задавлено и погибло, но его видно - видимая поверхность существует как сплошной слой симуляции. Иерархия опять восстановлена, опять видны ствол и ветви, но эта иерархия не имеет смысла, ибо она не отвечает сущности единого организма. Она - фантом умершей культуры, которая есть всего лишь продукт питания для новой жизни.

Эпифиту не нужно укореняться в почву, точно так же симуляции нет нужды быть связанной с классической культурой. Говоря другими словами, у эпифита в культуре нет связи с историей культуры. Вместе с тем он является закономерным результатом культурной эволюции и питается традиционными ценностями, вернее, продуктами их разложения.

Климаксное сообщество - результат длительной смены различных состояний, пришедших к последнему, устойчивому и неизменному. Слово "длительный" означает течение времени, и это течение может быть обнаружено только в результате смены каких-либо явлений. В климаксе время останавливается. Солнце всходит и заходит в тропическом лесу, рождаются и умирают особи, астрономические часы идут, но остановились часы экологические. Сукцессии, долго сменявшие друг друга, привели к тому состоянию, когда в целом никаких перемен не происходит. Устойчивое равновесие со средой - это состояние безвременья. То же самое происходит и в современной культуре. Мы употребляем слова "вторая половина двадцатого века", и это понятно с точки зрения астрономического времени. Но культурное время застыло. "Измы" не сменяют друг друга. Понятие "авангард" бессмысленно.

И все-таки есть одна доминанта флоры тропического леса, которая может быть рассмотрена как совершенно исключительная. Речь идет об эпифитах (буквально - поверхностных растениях). Это совокупность различных видов, которые избрали необычную тактику в завоевании пространства. Климаксное сообщество настолько экологически насыщенно, что найти там новую нишу для существования необычайно сложно. Новому виду (а равно как и новому явлению культуры) бесполезно расти из земли, в нижнем темном ярусе. Он будет обязательно задавлен мощной растительностью, закрывающей солнце. Но вот выход - поселиться сразу в среднем ярусе, где достаточно влажно, но в то же время и светло. Нет земли? Не беда - выпускаем корни непосредственно в воздух, он достаточно влажен, чтобы получать из него воду и питательные вещества. Несмотря на то, что поверхностные виды поселяются на других растениях, они не являются паразитами и не берут из них ничего. Но иногда они покрывают несущее растение так плотно, что его поверхность не видна. Вот тут и возникает наиболее интересное сравнение с актуальной культурой.

Кстати, хорошо всем известные орхидеи являются эпифитами.