Дурная кровь

Когда жи­вешь во лжи, нет ничего более опасного, чем люди, которые говорят правду...

Мускулы ее лица болели от всех этих вымученных улыбок; она закрыла глаза и позволила себе рос­кошь полного уныния.

Ее неизменная привычка передавать из рук в руки фальшивую монету общительности, закрывая глаза на неудобные и не­приглядные истины, вытягивала из него все жилы.

знала лучше других, что влечение и доброжелательность — вещи совершенно разные, а подчас взаимоисключающие.

«Мужчина определяется как человек, а женщина как представительница женского пола: и каждый раз, когда она ведет себя как человек, говорят, что она подражает мужчине»

– Пора делать ставки, – обратился к Страйку Моррис, перебивая Робин. – Ставлю двадцатку на доминаторшу.

– Никогда не понимал тех, кто подставляет себя под хлыст: какой в этом кайф? – задумчиво произнес Барклай. – Если мне хочется острых ощущений, я просто забываю вынести мусор.

Много ли детей дожило бы до года, если бы мамы не умели их прощать?

: «Мы суть не ошибки, которые мы совершаем. Мы — это то, как мы воспринимаем свои ошибки»

Чтобы раскрепостить Робин в отношении Страйка, Илса, например, сплетничала про Шарлотту, и здесь Робин ощущала за собой вину, потому что почти никогда не пресекала эти разговоры, которые втайне сравнивала с фастфудом: и поглощать стыдно, и удержаться невозможно.

Люди, живущие под таким неимоверным гнетом, обычно перестают его замечать. Это фон их жизни. А всем остальным бросается в глаза сразу