Вещные истины

в каждой деревне обязательно водилась своя ведьма.

– Слухи пишут историю

Бесков разводит руками с таким покаянным видом, будто бы лично виноват в том, что с моими друзьями и врагов не надо.

«Бесков сотрет ее в порошок», – глумливо подсказывает внутренний голос. Ну и плевать. Главное, вытащить оттуда Германа.

Поговорим, думаю я, тяжело и шумно дыша, втроем поговорим: ты, я и твой охотничий тесак.

готова целовать сделанный бабушкиной рукой знак, но вместо этого накрываю его ладонями и начинаю молиться, потому что больше ничего не умею.

Прежде чем погрузиться в очередную семейную историю, я иду за добавкой газировки.

Наверное, это к счастью, хотя прямо сейчас от его стихов, его остывающего кофе и невозможности друг друга полюбить в груди становится тяжело и тесно.

И тут я ловлю себя на том уютном чувстве, которое бывает, когда дела твои настолько плохи, что остается лишь наслаждаться моментом – теплом под курткой, кофе с ванильным сиропом, шелестом первых опавших листьев…

Последнее время я сплю среди бела дня. Видимо, смерть моя испытывает меня, поднося, хоть дышу, зеркало мне ко рту – как я переношу небытие на свету. Я неподвижен, два бедра холодны как лед. Венозная синева мрамором отдает