Гулаг расходящихся тропок. Семь текстов о будущем российского современного искусства

мне хотелось стать текстом, который записывает меня идущим во снах, снимающим паутину текста с лица.

то же время музей в расширительном смысле (если угодно, в смысле Мальро или Федорова) обеспечивает генерацию новых объектов искусства, так как оно возможно только при условии наличия некого архива, аккумулирующего предшествующий художественный процесс.

Эту мысль, столь привычную, по крайней мере, после Дюшана, легко можно огрубить до следующего утверждения: создать произведение искусства можно лишь представив какой-либо предмет в контексте искусства. Иными словами – вне выставки и музея, как института экспонирования, другого способа создания произведений искусства нет.

Ведь современное искусство движется к равенству в обоих векторах – дарует достоинство одним предметам, а другие, напротив, лишает его.

Пиздец и водка – основа русского космогонического мифа: в Пиздеце мир сгорает, от «огненной воды» (она же «живая») мир возрождается. Постоянство этого мифа, проявляющееся в постоянстве русского абсурда, обеспечит нашему творчеству любовь простого народа и коммерческую выживаемость.

Сведение искусства к текстам – это неприкрытая профанация. Для любого искусства, кроме литературы, требуется определенный минимум если не навыков, то хотя бы средств. Для литературы же, напротив, не требуется ничего, кроме знания языка и памяти, для распространения – еще голос. Эта нематериальность сообщает литературе свойства максимальной отчужденности, индивидуализма и, в то же время, лживый флер демократичности, открытости.

Его зритель поставлен в неловкое положение человека, которому нечего выдавить, кроме банальности «И я так могу». А потом добавить еще банальнее: «Но ссыкотно». Между зрителем и художником выстраиваются отношения радости узнавания себя в чем-то постигаемом, но не восторга или отвращения перед чем-то недоступным. К этому и приводит тот демократический потенциал современного искусства: чтобы стать художником, надо просто набраться смелости.

В системе рынка руководит уже не художник и не его искусство, а институт кураторов и всевозможных текстов – от пресс-релизов и этикеток до интервью и критических статей.

Я уже говорил, что за год смогу сделать из любого обывателя современного художника-концептуалиста. Да и зачем нужны художественные школы, ведь вместо них сейчас достаточно пройти «курсы современного искусства»? Там вам легко объяснят, как нужно играть в современное искусство и делают «деятелем культуры». Рецепт прост: недлинный ряд важных знакомств, регулярные посещения тусовки и владение жаргоном. Создание произведения современного искусства сводится к нехитрому жонглированию темами феминизма, самоорганизации, ЛГБТ-свобод и, может быть, колониальных проблем.

. «Норм» с его (в пределе) бесконечными сонорными – это своеобразная мантра подавленного несогласия. Звонкий, словно возглас альта, слог «но» изливает протест.