Записки президента

Рано или поздно я уйду из политической жизни. Уйду по регламенту, по Конституции, по закону. Я точно хочу создать прецедент нормального, цивилизованного, спокойного ухода политика.

Стало очевидным, что окончательно ушла в небытие схема, по которой жил русский человек – «мы» и «они». Вот «мы» – нормальные, простые, обычные люди с обычными радостями и горестями. Вот «они» – власть имущие, богатые. Им все можно, у них есть все. Между «нами» и «ими» – стена. Стена власти.

Недаром к Белому дому со всех концов страны стянулись такие романтичные, возвышенные люди – один из них написал на стене церковной колокольни, откуда стрелял по людям из снайперской винтовки: «Я убил пять человек, и очень рад».

Какие великие исторические решения должен был принять съезд, сидящий в Белом доме? Быстренько вернуть нашей Родине «былую славу»? Присоединить Крым к России? Объявить Молдавию, Грузию, Украину, Среднюю Азию, Прибалтику зоной исконно русских интересов? И сказать, что всех несогласных ждет встреча с русским оружием?

Бывшая империя не исчезает просто так. Она готовит нам все новые и новые катаклизмы. Она воспроизводит новых бойцов, фанатов, лидеров в погонах или без них. Империя мстит за свою гибель.

Все последние месяцы они жили в иллюзии, что стоит только подтолкнуть, и вся страна, весь народ рванется за коммунистическим, большевистским парламентом назад, в прошлое. Не рванулся, не побежал. Оставил их одних. А ведь там, в прошлом, так было все славно, так понятно: великий, могучий Советский Союз, хлеб за 16 копеек, туповатая, но все-таки работа, бесплатное жилье – 5 метров на человека – и надежда, если хорошо себя будешь вести, через много лет получишь от государства целых 9. Можно читать газету «Правда», смотреть программу «Время» и три раза в год по праздникам радоваться телевизионному «Огоньку». Странно, что народ не захотел такой понятной жизни. Странно, что вместо сытого рабства он выбрал непонятную, жестокую, трудную свободу.

я вышел из машины и тут же оказался в плотном кольце москвичей. «Ну как, поддержите?» – был, естественно, мой первый вопрос. Без их поддержки все остальное никакого смысла не имело. Подбадривающие возгласы, сочувственные, понимающие улыбки. Было крайне важно слышать и видеть все это. Как будто вдохнул кислорода.

С этого момента Россия вступает в новую эпоху. Мы сдираем, счищаем с себя последние остатки грязи, вранья и фальши, накопившиеся за семьдесят с лишним лет. Еще несколько усилий – и нам всем станет дышать легче и свободнее. Если бы я в это твердо не верил, не стоило бы ничего и начинать

Не выдержит Россия больше наших драк на съезде, и придет российский новый Сталин, который захочет всю эту интеллигентскую возню с демократией – к ногтю. И я выбрал свой вариант стабилизации.

Верховный Совет даже и не пытался строить из себя миролюбца, как это было во времена коммунистического застоя. Те хоть вид делали, что они за разоружение, за мир во всем мире и прочее. Эти же депутаты, не скрывая, противопоставляли себя мировому сообществу по большинству вопросов: и в югославском конфликте, и во взаимоотношениях России с прибалтийскими странами, а если вспомнить декларацию Верховного Совета по Черноморскому флоту… Страшно даже на секунду представить, во что бы превратился мир, если бы к власти в России пришли неокоммунисты образца девяностых годов из Верховного Совета.