Питер Померанцев

редставителей слабеющего либерально-демократического порядка (во многом сформировавшегося в результате конфликтов холодной войны), меня поражает, насколько потерянными они выглядят. Политики больше не понимают, что именно представляют их партии; бюрократы больше на знают, где сосредоточена власть; финансируемые

миллиардерами фонды выступают за«открытое общество», но не могут дать ему точное определение. Громкие слова, которые когда-то казались наполненными смыслом, слова, ради которых предыдущие поколения были готовы жертвовать собой, — «демократия» и «свобода», «Европа» и «Запад» — оказались отброшены современной реальностью как шелуха,

менно постоянное повторение того, во что ты не веришь, разрушает личность.

лядя на сегодняшний Запад, Павловский видит, что он проходит через те же изменения,

против постоянно менявшегося врага; сначала это были олигархи, потом либералы в крупных городах, а затем — весь остальной мир. Путин, подобно художнику-акционисту, позирует с голым торсом на фотографиях в образе удалого молодца; вместо идеологической доктрины он выступает с эмоциональными призывами типа «поднять Россию с колен» (российской версией лозунга «Снова сделать

бранника своим агентом в Кремле, наподобие Штирлица».
Когда стало ясно, что с самым большим уважением люди отнеслись бы к «умному шпиону», русскому Джеймсу Бонду на посту президента, Кремль и его олигархи начали искать потенциальных преемников среди сотрудников бывшего КГБ. Они остановили свой выбор на Владимире Владимировиче Путине.

тенд с заголовком «Может ли демократия пережить интернет?» был посвящен деятельности компании с названием Cambridge Analytica, занимавшейся «глобальным управлением выборами». Компания утверждала, что ей удалось собрать 5 000 «элементов данных» о каждом американском избирателе: о том, что им нравилось и чем они делились

думаю, что Россия первой пошла по этому пути, а Запад сейчас ее догоняет. В целом сейчас на Западе в некотором смысле протопутинизм», — саркастично отмечает Павловский.
В этом состоит огромный парадокс окончания холодной войны: будущее или, скорее, настоящее-без-будущего появилось сначала в России. А мы лишь пытаемся ее до

Если вы хотите, чтобы человек перестал курить, утверждает Оукс, вам нужно понять, почему он это делает. Так, в ходе своего исследования он выяснил, что молодые женщины курят, полагая, что это делает их более привлекательными. Поэтому, чтобы из

Во времена перестройки он продолжал верить, что реформированный и космополитичный СССР — куда лучший двигатель прогресса, чем потенциально расистский русский национализм. Его крайне занимала идея сильного централизованного государства, и в итоге к 1999