Владимир Посмыгаев

Самобытность, традиции, изоляция от внешнего мира — для многих это стало синонимом добровольной покинутости, а если говорить простым языком — смертной тоски.

В долгосрочной перспективе предательство не окупается.

— Если кто-то вас угнетает, то выбор сторон очевиден, разве нет? — усмехнулся Аполло — Это стратегия управления толпой. Метод «кнута и пряника», слышали? Пока один истязает и лишает всех благ, другой находится неподалеку и выжидает подходящего момента, дабы в решающий час протянуть руку помощи.

Всегда и везде найдутся экзальтированные пропагандой «патриоты», чья неудовлетворенность жизнью и бурлящий коктейль из гормонов жаждут одного — найти всеобщего козла отпущения и хорошенечко прижать того к ногтю, будучи окрыленными чувством безнаказанности и вседозволенности.

Мой жизненный опыт подсказывает, что истинные таланты зачастую не знают о своем гении и без конца сомневаются. В то время как тупицы и бездари, наоборот, полны уверенности. Громко кричат о себе на каждом углу, буквально умоляя остальных о признании, но при этом не замечают своей же посредственности.

Мне бы не хотелось читать вам лекции о том, как устроен мир, поэтому просто примите как данность: любому городу нужны теневые структуры

Жизнь в обществе — это все равно что сплав по реке с чересчур прихотливыми поворотами. Сегодня можно, завтра нельзя, послезавтра тебя осуждают, обрекая на смерть.

Телки, тачки, тряпки, — пояснил шаман, после чего

— Телки, тачки, тряпки, — пояснил шаман, после чего вновь обратился к отражению в зеркале. — Хотя, с другой стороны, будь отец Малькольм нормальным, я бы хотел с таким породниться.

А очередное доказательство того, что любая культура — это сеть искусственно прививаемых инстинктов.