Паскаль Буайе

То, что мы называем верой, другие могут считать знанием1.

Эффект консенсуса. Человек склонен подгонять свое восприятие событий под чужие описания.

Устройство мозга довольно долго мыслилось людьми достаточно просто: участки, управляющие системами организма, и огромное пустое пространство, которое с детства постепенно заполняется знаниями, культурным и жизненным опытом. Этот взгляд на вместилище разума не выдерживал никакой критики, поскольку даже печень и кишечник устроены куда сложнее. Но мы слишком слабо разбирались в процессах развития психики, поэтому нам нечего было противопоставить концепции «чистой доски», на которой оставляют отпечаток жизненные события. Психика напоминала огромные неисследованные территории Африканского континента, которые на старых картах зарисовывались пальмами и крокодилами. Теперь нам известно о ней гораздо больше. Не все, разумеется, но одно уже очевидно: чем больше мы узнаем о когнитивных процессах, тем менее правдоподобной кажется концепция «чистой доски». Каждое новое открытие в области когнитивистики отодвигает эту концепцию как рабочую гипотезу все дальше и дальше.

Вывод из всего этого довольно простой. Человек, заявляющий: «Религия — это облеченная в доктрину вера, которая учит, как спасти душу, повинуясь мудрому и вечному Создателю мира», явно мало путешествовал и недостаточно читал. Поверье, что мертвые возвращаются на землю преследовать живых, существует во многих культурах, но не во всех. Где-то считают, что некоторые особенные люди способны общаться с богом и усопшими, но и это распространено не повсеместно. Где-то верят, что у человека есть душа, живущая и после смерти, однако и это представление не универсально. Выдвигая общие объяснения для религии, хорошо бы для начала удостовериться, что они применимы не только к знакомой нам конфессии.

Барретт делал две вещи. Во-первых, просил испытуемых ответить на простой вопрос: «Какой он, бог?» Люди излагали свои представления, и между этими описаниями находилось много общего. Например, зачастую в качестве важной характеристики называли способность бога внимать всему одновременно, что отличает его от обычного человека, вынужденного заниматься сначала одним, потом другим. После этого испытуемые Барретта читали сюжеты, где эти свойства бога имели значение. Например, в рассказе говорилось о том, как бог спас жизнь мужчине и в то же самое время помог женщине найти потерянный кошелек. Через какое-то время испытуемые воспроизводили рассказ — поразительно, однако у многих получалось, что бог помог одному из персонажей и только потом занялся вторым.

Анекдоты активируют нашу способность к умозаключениям и предположениям, а их ударная часть — соль — заставляет пересмотреть всю ситуацию под новым углом. Парадоксы дразнят тем, что представляют неприемлемый вывод как единственно возможный.

Человек хочет понимать наблюдаемые явления и процессы, то есть объяснять их, прогнозировать и, возможно, управлять ими

Так что представление о ребенке, просто вбирающем моральные установки принятой культуры посредством наблюдения и обобщения, — опасное заблуждение. Оно выглядит правдоподобным, только если мы не собираемся как-то заполнить пробелы в этом описании и указать, какая именно информация вбирается, как, когда и с помощью каких сис

В любом человеческом обществе существует та или иная музыкальная традиция, и, хотя традиции эти очень разные, некие объединяющие принципы у них имеются. Например, звуки музыки всегда ближе к чистым звукам, чем к шуму. Эквивалентность октав определенным интервалам вроде пятых и четвертых — следствие соответствующей организации мозговой коры. С некоторой натяжкой можно сказать, что из музыкальных звуков мы извлекаем супергласные звуки (абсолютные частоты, а не те смешанные, которые определяют обычные гласные) и чистые согласные (производимые ударными, а у большинства остальных инструментов «атакой»). В результате музыка становится усиленной формой звукового воздействия, из которого мозговая кора получает очищенные, а значит, концентрированные дозы обычных активаторов. Соответственно, музыка — это не выражение наших настроений, а культурный продукт, успех которого объясняется тем, что она особенно интенсивно активирует определенные наши способности

В общих чертах все боги, предки и духи интерпретируются как сущности, с которыми можно взаимодействовать с участием систем социального интеллекта. Вы молитесь богу, потому что хотите исцелиться. Это требует допущения, что бог воспринимает вас как больного, понимает, что вы хотите выздороветь, желает вам благополучия, понимает, как это благополучие обеспечить, и т.д.