Татьяна Быстрова

Стефано почувствовал, что вот-вот взорвется. Иных способов побороть страх он не знал.

сделал вид, что ничего не произошло. Эта привычка осталась у него с детства, когда отец одним своим видом ввергал его в ужас; с тех самых пор он научился нацеплять на лицо свою знаменитую полуулыбку и двигаться словно в замедленном ритме, отстраняясь от окружающего мира; это помогало ему преодолевать и страх, и горячее желание наброситься на отца и голыми руками вырвать ему сердце.

он сделал вид, что ничего не произошло. Эта

До чего же сложно с мужчинами, думала я. Как надо себя вести, чтобы не задеть их самолюбие, не наступить ненароком на больную мозоль?

Дэн Руни был слепым, но это его нисколько не огорчало, потому что он считал, что жизнь человека, лишенного зрения, более полна, чем жизнь зрячего; мало того, постепенно он пришел к мысли, что, если бы он еще оглох и онемел, его жизнь стала бы еще лучше, потому что в ней не осталось бы ничего, кроме самой жизни.

Я догадывалась, что должна внимательно его слушать, старательно скрывая, с одной стороны, что чего-то не знаю, а с другой — что знаю что-то, чего не знает он.

Целоваться с ним — все равно что жевать дохлую мышь.

Бывают минуты, когда мы предлагаем самые нелепые объяснения и выдвигаем самые абсурдные требования, лишь бы скрыть свои истинные чувства.

, похоже, окончательно зачислили меня в отличницы — по инерции, свойственной замшелой системе школьного образования

любить это прийти и взять, а не ждать, когда ее захотят.