Спектрофобия

Понимал, что в лучшем случае кольцо однажды вернут, хотя оно уже и не будет ему нужно, а скорее всего оно и вовсе будет пылиться в министерстве, как и все остальные конфискованные вещи.

Но как же не хотелось умирать.

Ни на секунду не останавливаясь в точке аппарации, Малфой бездумно переместился, несмотря на то, что в таком состоянии это было очень опасно.

Появился он прямо посреди спальни с расщепленным пальцем и разбитым сердцем

По упрямому выражению любимого лица, Драко понял, что Поттер категорически с ним не согласен, однако не будет больше спорить. И скорее всего попытается отыскать избранника Малфоя.

«И смешно, и грустно».

Писала работу двое суток, доводя себя уже чуть ли не до психоза. Вложила в неё всю душу. Надеюсь, вам понравилось.

— Раньше, в начале карьеры, делал довольно часто. Теперь почти не делаю.

Кожа Поттера под его руками была теплой и нежной, бледной, но темнее его собственной, гладкой и покрытой небольшими россыпями бледных веснушек. К сожалению Драко, Поттер был красив. Малфою было бы легче терпеть его, если бы тот был уродцем.

— Должно быть, ты расстроен из-за этого.

Драко даже сперва не понял, о чем говорит Поттер, но, осознав, нахмурился.

— С чего бы?

— Ну, я уверен, что ты любишь лапать голых мужиков. Ты ведь гей, Малфой, не так ли? В Хогвартсе об этом без конца судачили. И сто процентов нижний. Можешь даже не отвечать.

А еще быть с Малфоем в нейтральных отношениях оказалось приятнее, чем Гарри думал. Тот заботился о нем, не давал окончательно скатиться в депрессию, да и в целом чувствовать рядом живого человека спустя столько времени, проведенного в одиночестве… это было приятно. Это было нужно. И пусть Малфой был здесь лишь потому, что его наняли в качестве целителя, пообещав круглую сумму. Пусть! Но он был рядом. Он относился к Гарри по-человечески. А Гарри с ним, как со всеми на протяжении вот уже двух лет. Однако Малфой продолжал бесить его одним своим присутствием, и Гарри разрывался на части от противоречивых чувств. Малфой всегда вызывал в нем яркие эмоции. Это оказалось одной из немногих вещей, что не изменились со временем.

Лишь тогда Рон покинул их комнату, спускаясь в гостиную, где его тут же насквозь прошил не один взгляд. Уизли наконец выдохнул с некоторым облегчением, начиная рассказ:

— Это пиздец.

Был конец недели, завтра все должны были отправиться на учебу, а Драко, что уже договорился с Макгонагалл, отправлялся в мэнор, который теперь с трудом называл домом.

Тридцатое ноября — День Рождения Нарциссы Малфой.

Почти не ощущая своего тела, Драко поднялся на ноги и, погладив напоследок холодный камень могильной плиты, выскользнул из склепа, погрузившись в свои мысли и медленно шагая обратно к мэнору.

В голове внезапно всплыл вопрос: а зачем он вообще дал себе эту осень?

« Гарри, я сейчас на втором этаже в поместье в комнате с открытой дверью. Приди, пожалуйста.
Мне нужна твоя помощь.»

Под конец буквы совсем плясали. Драко почувствовал, что его начинает трясти. Осознание того, что он собирался сделать с собой еще меньше часа назад…