Петер Хандке

собственность — это ОВЕЩЕСТВЛЁННАЯ СВОБОДА.

и я испытывал боль от тотчас образовавшейся в сознании пустоты.

устала — очень устала — больна — тяжело больна — умерла.

эта гордость стала её состоянием, выражением обретённой полноты жизни;

Так и брали себя измором. Малейшая попытка себя проявить понималась как дурь. Человек был как будто свободен

Вообще в моих воспоминаниях встречается больше вещей, чем людей:

И ради этой минуты я, оказывается, жил…

Кто одинок, кто занимается самокопанием, тот сам себе тошен

Случалось, иная книга пробуждала во мне жадное желание наяву пережить прочитанное; так и сейчас Великий Гэтсби требовал, чтобы я немедленно, во что бы то ни стало преобразился. Потребность сделаться иным, перестать быть самим собой ощутилась вдруг почти телесно, как вожделение. Я попробовал представить, возможно ли в нынешнем моем положении выказать и применить те чувства, что поселил во мне Великий Гэтсби, – сердечность, предупредительную внимательность, спокойную радость и счастье. И вдруг понял, что с помощью этих чувств смогу навсегда вытравить из сознания свой страх, свою вечную готовность к испугу. Я могу испытывать эти чувства, и главное, они применимы – мне никогда больше не придется обмирать от страха! Но где же, где те люди, которым я смог бы наконец показать, что умею быть другим?

И все же, чем сильнее влекло меня к людям, чем больше хотелось быть открытым для них, тем пугливее увиливал я от всякого, кто шел по тротуару навстречу; мне тягостно видеть чужие лица, я испытываю все то же застарелое отвращение ко всему, что вне меня, что не есть я сам