Андрей Геласимов

Сама Мария ела лишь столько, сколько было необходимо для поддержания в ней жизненных сил и бесконечных запасов раздражения.

о телевизору какие-то унылые люди давно уже бубнили про надвигающийся кризис, но его лично вся эта болтовня совершенно не задевала. Он жил по твердому и понятному ему принципу — моя хата с краю. И чем дальше был этот край, тем спокойнее чувствовал себя Степан. В глубине души он наивно полагал, что рассчитывать надо только на одного себя. Он совершенно не видел взаимосвязи между своей крепкой, как ему казалось, жизнью и общим устройством мира.

Что со страной сделали? Фашизм, капитализм, гомосексуализм. То ли дело раньше было — ведь жили себе на один дом, и никто никого не обижал. Русские, татары, нанайцы — кого только не было, а теперь даже хохлы — нет, Мирза, ты представь себе, украинцы! — и те с нами в контрах. Все чего-то делим, прижимаем друг друга. А где, спрашивается, интернационализм? Все вон Ленина теперь попрекают, а ведь он правильные вещи про национальный вопрос придумал. Зря, что ли, царизм уничтожили?