Бенедикт Лившиц

удостоверившись, что уже самый факт существования является в какой-то мере наказанием, и видя в смерти избавление, он тем не менее лечил больных, которых к нему приводили.

Вымойте ваши руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных этими бесчисленными Леонидами Андреевыми.

Я был на Камчатке,
Ты теребила перчатки

Кто не забудет своей первой любви, не узнает последней.

Кто не забудет своей первой любви, не узнает последней.

Один инстинкт вытеснил другой. Все его помыслы свелись к одному — убежать. Убежать от чего? От всего

Прохожие, у которых есть свое мерило для оценки незаурядных людей, говорили: «Вот идиот!»

Мы уже говорили, что Урсус не улыбался; он только смеялся – временами даже часто; но это был горький смех.

Затем, потирая руки, он приговаривал: «Я делаю людям все зло, какое только в моих силах».

Поясним сразу, что по тем же самым равнинам, по которым шел покинутый мальчик, незадолго до него брела в поисках крова заблудившаяся нищенка с младенцем у груди. Окоченев от холода, она свалилась под бурным порывом ветра и не могла уже подняться. Ее замело вьюгой. Из последних сил она прижала к себе ребенка и так умерла.