Житие архиерейского служки

Четыре евангелиста с четырьмя зверями – поющим, вопиющим, взывающим и глаголющим – смотрели с парусов свода.

Гремели колокольчики: чин, чин, чин, чин…

Если бы турок и жид тонули вместе с христианином, то которого из них должно спасать скорее?
Архиерей ответил рассеянно:
– Того, который под руку попадется.
Этот ответ произвел в толпе большое движение.

Несчастье Икару случилось оттого, что он был не парижский житель. Ибо воздух парижский к подъему способен.

Читал Лесажа, читал господина Сумарокова и тихо цвел, как цветок в прикрытии.

Короче говоря, приказано было молчать и благоденствовать.

Дед настаивал, что по монастырскому уставу должен быть наказан чернец трапезными четками, а трапезные четки состояли из тяжелых шаров, нанизанных на веревке длиной почти в аршин. Били этими четками с медленным прочтением трех раз покаянного псалма.

Счастье, где ты пребываешь?
Или с зверьми обитаешь?
Перестань, счастье, со зверьми жити,
Прийди бедну послужити.

Префект оной академии по регламенту должен был быть не весьма свиреп и не меланхолик.